В Омске жизнь человека ценится в 15 раз дешевле, чем в Новосибирске

За последние два - три года истории, подобные этой, появляются на страницах «Комсомолки» с пугающей периодичностью. Разные люди, разные судьбы, разные национальности, разные диагнозы и возраст. Общее только одно: смерть или инвалидность из-за халатности врачей, горе родственников, пытающихся (когда успешно, а когда и нет. - Прим. авт.) добиться уголовного наказания виновных.

И последующее обращение в суд с требованием компенсировать моральный вред. Безусловно, жизнь человеческая бесценна и невозможно оценить ее денежными знаками. Но как еще можно воздействовать на медиков, которые и до суда, и во время него стоят за своих стеной и твердят, несмотря ни на какие экспертизы: «Нашей вины в смерти пациента нет!» Каким еще образом, как не компенсацией в несколько миллионов, можно заставить их задуматься о том, что за халатность придется платить?

Разве повернется у кого-то язык назвать стяжателем отца Павла Кайзера, сын которого после операции по удалению аппендикса, из-за недосмотра персонала впал в кому и превратился в «овощ»?! Или ослепших из-за халатности медиков Михаила Дудкина и Валентину Гаранину? Во время операции по удалению катаракты им в глаза занесли синегнойную палочку. Думаю, нет.

Также невозможно упрекнуть в стяжательстве и омича Дмитрия Синицына, запросившего взыскать с омской ГБ № 8 полтора миллиона рублей: - 750 тысяч - в свою пользу и столько же - в пользу 13-летнего сына-инвалида.

- Да я бы все отдал, чтобы только вернуть Надю! - говорит Синицын. - Но как еще наказать медиков за ее гибель, если прокуратура уголовное дело возбуждать отказалась - не нашла криминала…

Надежда Синицына сгорела за две недели прошлой зимой.

- Врачи обнаружили у нее внематочную беременность, - рассказала сестра погибшей Ольга Ремыга. - Поскольку у Нади такое случилось уже во второй раз, она знала, что не стоит затягивать, несмотря на то, что ничего ее не беспокоило. Ей предлагали вызвать «скорую» еще во время консультации, но она решила зайти домой - собрать необходимые вещи.

Приехавшая по вызову «скорая» доставила женщину в ГБ № 8.

- Я отправилась вместе с ней, поскольку Дмитрий был в командировке, - продолжает Ольга. - Надю в тот же день, эта была пятница, успешно прооперировали. Как только появилась возможность, она позвонила и сказала, что все прошло нормально, но уже на следующий день пожаловалась на боль в животе. С лечащим врачом нам удалось поговорить только в понедельник - он уверял, что с сестрой все в порядке: она ни на что не жалуется. Так продолжалось еще дня два, а потом нам, опять же по телефону, сказали, что Наде стало хуже.

Экспертиза показала, что у Синицыной после операции начался перитонит, на который медики слишком поздно обратили внимание.

- Сестра не такой человек: она не стала бы скрывать, что у нее что-то болит, - уверена Ольга. - На суде женщина, которая лежала вместе с Надей в реанимации, рассказала, как ей пришлось в выходные ходить искать врача по всей больнице, чтобы помочь сестре…

Дмитрий Синицын: - Я буду обжаловать это решение!

Надя, по словам соседки, жаловалась на боли в животе дежурному врачу, но ей только клизмы прописали, а лечить осложнение начали лишь в понедельник - когда появился лечащий врач. Больше всего возмущает, что нас несколько дней успокаивали, что с сестрой все в порядке… А она, как выяснилось, в это время уже была без сознания…

В конце концов Надежду по «скорой» доставили в БСМП. Но медики уже были бессильны: практически все органы пациентки были поражены. Спасти женщину было невозможно.

- В суде представители больницы предпринимали попытки убедить суд, что проведенным лечением было сделано все необходимое, - говорит юрист Центра медицинского права Карен Хасикян. - Также они просили уменьшить размер компенсации морального вреда, поскольку размер исковых требований велик и таких денег у ГБ № 8 попросту нет и не заложены на следующий год. Прокурор, присутствовавший на суде, несмотря на то, что поддержал наши требования, так же предложил уменьшить размер компенсации морального вреда до «разумных пределов».

«Разумным пределом» суд посчитал 200 тысяч рублей в пользу потерявшего любимую жену Дмитрия Синицына и столько же - в пользу его сына, оставшегося без мамы. Родственники погибшей намерены обжаловать это решение в областном суде.

Cправка «КП»

Во сколько оценивали моральный вред омские суды

200 тысяч рублей

- должен получить по решению суда Даулет Мусаев, жена которого умерла от заражения, занесенного в роддоме во время инъекции (см. «По вине омского роддома двое детей остались сиротами »). Мусаев сейчас один воспитывает двоих детей;

- начислено в пользу Валентины Гараниной и Михаила Дудкина. Пенсионеры ослепли после того, как во время операции по удалению катаракты им занесли синегнойную палочку. Причем страдания Дудкина суд поначалу оценил и вовсе в 100 тысяч! И только после обжалования решения в областном суде компенсацию удвоили (см. «Халатность медиков, из-за которой ослеп омич, оценили всего в 100 тысяч рублей» , В Омске ослепшая после операции пенсионерка отсудила у больницы 200 тысяч рублей ).

300 тысяч рублей

- отсудил у Марьяновской больницы омич Сергей Кайзер. Его сын Павел после удаления аппендикса из-за недосмотра врачей впал в кому и превратился в «овощ». Родители потребовали компенсации в 100 миллионов. Но районный суд поначалу присудил им всего… 5 149 руб-лей! Эта сумма сложилась из разницы между пенсией по инвалидности, начисленной Павлу за несколько месяцев, и расходами на его лечение, подтвержденными чеками. В компенсации морального вреда родственникам районный суд первоначально отказал. Причина - Павел, несмотря на кому, не был по закону признан недееспособным. Родители оформили опеку и подали новый иск. Областной суд присудил в их пользу 300 тысяч рублей (см. «КП» 21.11.2009 г. и сайт kp.ru).

Комментарии

Юриста

«В Омске человеческая жизнь ценится в 15 раз ниже, чем в Новосибирске!»

Карен Хасикян, юрист Центра медицинского права:

- Весьма странно, что физические и нравственные страдания взрослого и несовершеннолетнего оценены в одном размере. Несомненно, что для ребенка с учетом особенностей его несформировавшейся психики потеря матери является существенным обстоятельством для увеличения размера компенсации. Суд также отказал во взыскании единовременной суммы по потере кормильца и ежемесячных выплатах в пользу несовершеннолетнего. Внутреннее убеждение судей Омска о размере компенсации за причиненный моральный вред, вызванный смертью пациента в стенах медицинского учреждения, ограничивается планкой в 200 000 рублей, за которую суду выйти проблематично. Между тем совсем недавно в Новосибирске размер компенсации причиненного морального вреда в пользу матери за смерть нерожденных близнецов был оценен судом в 3 миллиона рублей. Получается, что в Омске человеческая жизнь ценится в 15 раз ниже, чем в Новосибирске! Почему? Запрос о таком несоотвествии в оценке компенсации морального вреда руководство нашей компании отправило в научно-консультационный совет Омского областного суда.

Больницы

«Решение суда обжаловать не будем»

- Позиция нашего учреждения была озвучена в суде, - сообщила начмед ГБ № 8 Ольга Коржук. - Суд решил поддержать сторону истца - это его право. Мы государственное учреждение и выполним судебное решение без обжалования.