Премия Рунета-2020
Омск
+4°
Boom metrics

10 лет мирового финансового кризиса: какие проблемы в экономике Россия так и не смогла решить

Об этом в эфире программы «Личные деньги» на Радио «Комсомольская правда» подробно рассказывает профессор, доктор экономических наук Александр Бузгалин
10 лет мирового финансового кризиса: какие проблемы в экономике Россия так и не смогла решить

10 лет мирового финансового кризиса: какие проблемы в экономике Россия так и не смогла решить

А.Бузгалин:

- Здравствуйте! Я хотел с вами сегодня поговорить о, как ни странно, большой и почти теоретической теме, но одновременно важной, затрагивающей жизнь каждого из нас с вами. О проблеме мирового финансового экономического кризиса, который разразился 10 лет назад. И который до сих пор дает о себе знать. Почему и как это произошло? Почему это важно? А что будет завтра с долларом и рублем, евро и юанем?

Прежде чем говорить о кризисе, я хотел бы, чтобы мы задумались: а почему у нас в России на каждом углу обменные пункты? Почему у нас в интернете и на радио, вместо сводок погоды постоянно говорят о том, какой курс у доллара и у евро? А вот в США жители страны тоже просыпаются и слышат, насколько упал доллар по отношению к рублю? А к вечеру вырос на несколько центов! Как вы думаете, беспокоит ли американцев колебание доллара относительно рубля? Вопрос выглядел бы смешным, если бы за ним не стояли больные проблемы нашей с вами жизни, а не просто экономики. Главная из них состоит в том, что не только российский, но и мировой финансовый рынок сегодня принципиально неустойчив. Кибернетики об этом говорят, как о «черном ящике». В чем проблема? В том, что десять лет назад мировой финансовый кризис разразился непосредственно из-за проблем в области финансов. Казалось, что они были связаны с неправильной политикой в области кредитования, с некоторыми ошибками некоторых финансистов. И с не слишком уверенными и несвоевременными в ряде случаев действиями представителей финансового блока правительства США и Западной Европы. Это была видимость. На самом деле, причина кризиса лежали в более глубоких материях.

Уже давно, еще в конце двадцатого века возможности свободного накопления капитала в области материального производства, его высокоэффективного использования уперлись в стену. Долгое время капитал развивался за счет научно-технического прогресса, часть экономики была введена в сферу государственного регулирования, значительные проблемы решались через социальные механизмы бесплатного образования, здравоохранения, социальной трансферты. Я говорю о развитых странах, естественно. Это все подошло к концу. И подошел к концу период неограниченной экспансии в страны периферии, когда-то колонии. Они сами стали промышленными и сильными экономическими системами. И Китай, и Индия, и Турция, и страны Латинской Америки вышли на рынки не только как сборщики и реализаторы продукции, произведенные по технологиями и на деньги стран Западной Европы и США. Они стали способны бороться как сильные соперники с экономиками доллара и евро.

Возникла необходимость поиска сфер прибыльного вложения капитала и ограничения в сфере материального производства, внешней экспансии вовне на периферию привели к тому, что деньги стали вкладываться в финансовые спекуляции. Разрослась огромная система кредитования, страхования и просто паразитирования на всех этих вкладах.

Представьте, вы на бирже заключаете контракт, сколько будет стоить баррель нефти через несколько месяцев. Этот контракт сам по себе спекулятивная финансовая сделка, за которой не стоит никакого производства. Дальше вы страхуете эту сделку. И страховая фирма – это акционерное общество. Оно выпускает акции. Они котируются на рынке. Вы, обычные граждане развитой страны, а сегодня и России, хотите купить эти акции. Но они сами по себе не могут это сделать, потому что не знают конъюнктуры. Они обращаются в инвестиционный фонд. Это опять акционерное общество, которое выпускает свои акции. И акции тех, кто страхует, и акции инвестиционного фонда снова страхуются и снова появляются акции на рынке. По поводу котировок этих акций опять заключаются договора, которые опять страхуются. По поводу всего этого возникают долговые обязательства, которые продаются, а продажа долгов связана с появлением процентов, штрафов, рисков, которые опять страхуются. Вы не запутались. Я почти.

Возникает огромное количество долгов, фиктивных финансовых феноменов фиктивного капитала, если выражаться языком третьего тома Карла Маркса «Капитала». И возникают вторичные, третичные деривативы и другие виды квази денег. Почему квази? Потому что в условиях, пока экономика растет и этот бум, эта фиктивная пирамида взаимных страхований и платежей расширяется, каждый из этих финансовых инструментов неплох. И на нем можно заработать, получить какие-то проценты.

Но как только в одном месте возникает сбой, это как с МММ, а старшее поколение помнит финансовую пирамиду. Только здесь это в мировом масштабе. И как только возникает сбой в каком-то звене, вся эта надутая фиктивным воздухом фиктивного капитала пирамида, весь этот пузырь финансовых спекуляций начинает лопаться.

Кризис, который произошел 10 лет назад, обернулся бы не 5-7% спадом в США и в Западной Европе, не 10% спадом в России, он обернулся бы гораздо более трагическими последствиями для мировой экономики и для России, если бы не государство, которое поспешило прийти на помощь и начать спасать финансовых спекулянтов.

Напомню некоторые цифры. Спад в экономиках развитых стран составил 5-7%, до этого таких падений мировая экономика не знала на протяжении нескольких десятилетий. В России спад был глубже – минус 10% по самым скромным подсчетам. В некоторых странах ситуация была гораздо лучше. Позитивный пример прохождения через полосу мирового кризиса – это китайская экономика, где спада не было вообще. Было замедление темпов роста, которые снизились до 6 с хвостиком процентов. До этого китайская экономика развивалась более высокими темпами, достигая 10-11% в год в определенные периоды.

Кризис должен был бы быть гораздо глубже. Не таким страшным, как Великая депрессия 1929-33-го годов, когда граждане США и Европы такую цену заплатили за кризис, как 35-40% экономики – это огромная безработица, нищета, голод, самоубийства. Но, тем не менее, десятки процентов мы могли ожидать от финансово-экономического кризиса. Почему спад был относительно небольшим? Экономика с 30-х годов в одних странах, 50-х после Великой отечественной войны, как мы говорим, и Второй мировой, как говорят в остальных странах мира, экономика стала очень активно регулироваться государством. Она стала социализированной, оставаясь капитализмом и рынком. Но значительная часть экономической системы оказалась контролируемой государством. Возникли мощные подушки, предотвращающие рыночные колебания и помогающие смягчать перенакопления капитала. Это социальные пособия для безработных, страхование от безработицы, бесплатное образование и здравоохранение. Такое было даже в ФРГ, отчасти сохраняется в Скандинавии. Это бесплатное жилье. И часть экономики таких стран стала как бы не рыночной или частично не рыночной. В ней возникли страховые компоненты. И государственный бюджет стал значительной частью экономики. Государство сегодня перераспределяет от трети в США до половины в странах Западной Европы всего, что производится за год – ВВП. В этих условиях у государств появилась большая возможность смягчать конъюнктуру рынка и спасать в условиях кризиса экономику от обвала.

Вопрос: как спасать? Этот вопрос обсуждался и в России. У нас государство существенно более бедное. И было таким в 2008-2009 годах. И спасать от кризиса можно было за счет резервного фонда. И был вопрос, как спасать.

Путей спасения было несколько. Первый – прямые вложения в производство из государственного бюджета, инвестиции, поддержка социальных программ, развитие социальной инфраструктуры, общественные работы. Мы создаем производство, зарплаты, спрос, платим людям, страдающим от кризиса деньги, в том числе, пенсии, пособия и так далее. Спрос в экономике остается в значительной степени рыночный – это мощный стимул для того, чтобы расширять производство, то есть, выходить из кризиса. И по этой цепочке отчасти пошли в США. В большей степени пошли в Европе. В значительной и определяющей степени пошли в Китае. И чуть-чуть пошли в России.

Была другая альтернатива. Его очень активно использовали в США, в России, практически не использовали в Китае и в меньшей степени в странах Западной Европы. Путь – спасать частные финансовые институты, которые обанкротились в результате кризиса. Помните, я вам рисовал цепочку? Огромное количество частных финансовых институтов, которые надстраиваются над банками, которые надстраиваются над производствами. Это целая пирамида, образующая финансовый пузырь. В Китае стали спасать производство – фундамент. В США, в Западной Европе меньше, в России больше стали спасать верхнюю надстройку – финансовых спекулянтов, чтобы они, бедные, вдруг не разорились. Логика определенная, но наивная, если не сказать циничная. Якобы мы дадим деньги частным финансовым институтам, они погасят долги перед банками, банки погасят долги перед предприятиями, дадут им дешевые кредиты, предприятия купят оборудование и наймут рабочих, расширят производства. И все это приведет к выводу из кризиса. Все было бы прекрасно, если бы не цинизм и расчет. Те, кто требовал от государства деньги для частных финансовых институтов, понимали, что как только из госбюджета поступят десятки миллиардов долларов в карманы собственников, точнее, инсайдеров, хозяев частных финансовых институтов и как только они получат сотни миллиардов рублей, так они почему-то забудут, скорее всего, отдавать долги банкам, возможности предоставить дешевые кредиты. И эти деньги почему-то непростым образом окажутся в оффшорной зоне. Банки толком не получат ресурсы для того, чтобы давать кредиты предприятиями, те не получат кредиты на расширение производства. И государству придется затыкать дыры из резервного фонда вместо того, чтобы его использовать для развития производства. Экономика сначала провалится на 10%, как она провалилась в России. Потом попытается расти темпом в 2%. Потом снова уползет в -2%, потом будет стагнация. Сейчас оптимистические надежды на то, что 2% роста нас ждут в ближайшей исторической перспективе 2018-19 годов.

Вот такая алхимия. И за всем этим скрывается урок недоверия мировому финансовому рынку, угроза кризиса на котором остается гиперреализованной. Этот рынок по-прежнему содержит большое количество плохих денег, виртуальных денег. Это реальность. Фиктивного капитала. Сегодня объем этих ресурсов более, чем в 10 раз превышает объем мирового валового продукта.

Почему произошел этот кризис? Сохраняется ли его угроза сегодня? Причина в том, что в мировой экономике капитал перенакоплен. Дополнительные вложения капитала в реальный сектор складываются с ограничениями рынков. Экспансия на периферию сталкивается с конкуренцией со стороны Китая, Индии, стран Латинской Америки. В результате капитал в странах центра перенакоплен. И он уходит в пар, в пузырь, в финансовые спекуляции. Результатом стала финансиализация.

Суть процесса достаточно проста. Финансовые спекуляции приносят в последние десятилетия бизнесменам большую прибыль и быстрее, нежели вложения в материальное производство. Результат – переток денег из реального сектора в финансовый. Результат этого довольно печальный. Меньше вложений в научно-технический прогресс, меньше вложений в качество жизни. Реальные зарплаты даже в США у рабочих, у инженеров не растут на протяжении последних двух десятков лет. Результат – торможение развития материального производства.

На протяжении 50-60-х годов прошлого века человечество шагнуло от паровозов к электрическим скоростным поездам, от поршневых самолетов, которые в пассажирской авиации перед второй мировой войной летали со скоростью 300 км/ч, были маленькими и малораспространенными, к реактивной авиации, опоясавшей весь мировой шар. Человечество вышло в космос, освоило атомную энергию. Пластмассы вошли не только в производство, но и в быт везде. Медицина сделала огромный скачок. Антибиотики. Телевидение. И это за двадцать пять лет, включающие мировую войну.

А 25 лет конца прошлого века? Мы ездим на автомобилях с той же скоростью, летаем на тех же самолетах с той же скоростью. Появился интернет и огромное количество гаджетов, при помощи которых мы можем быстрее купить все те же товары. С прогрессом большие проблемы. Интернет и скоростные компьютеры – это идеальная производительная сила для финансовых спекуляций. Без этого современный финансовый рынок жить бы не мог. Не в этом ли загадка такого типа развития производительных сил сегодня?

Результатом финансиализации стала в значительной степени стагнация качества жизни и технологического прогресса. Только сейчас мы подходим к рубежу четвертой промышленной революции, к возможности и необходимости роботизации, автоматизации производства, совершенно новых технологий. Сделаем мы туда шаг или нет – очень большой вопрос. Боюсь, что если финансовые спекулянты будут по-прежнему хозяевами мира и экономики, совместно с правительствами ведущих стран, то такого шага не будет.

Отсюда вопрос: каким образом и что делать в этих условиях? Почему идут постоянные колебания курса? Ответов два. Первый – мировой финансовый рынок принципиально неустойчив. Второй – Россия не введет жесткого государственного регулирования валютного курса. В Китае правительство устанавливает жесткий обменный курс и твердые правила обмена валюты. Ничего смертельного с экономикой не происходит. Иностранных инвестиций в Китае гораздо больше, чем в России, причем даже на душу населения. Китайцы ездят по всем странам мира. Даже в российских аэропортах появляются надписи на китайском языке. Но свободного плавающего курса в Китае нет. И в этом смысле нет рынка валюты в Китае.

В России курс скачет. Государство вмешивается в это только при помощи купли-продажи валюты на этом рынке. Отсюда слабое государственное регулирование и зависимость от мировых процессов. Это не только валютные процессы, это еще и цена на нефть, на газ, на другое сырье. А здесь уже возможности таких стран, как США, вводить таможенные барьеры, регулировать нашу экономику при помощи их санкций достаточно велики.

Второй тезис. Мы зависим от этого рынка и молимся на обменники, потому что наша экономика слаба по отношению к мировой. Она стала чуть-чуть крепче за счет военно-промышленного комплекса, но в остальном мы остаемся очень зависимыми. И даже наша военно-промышленная продукция зависит от комплектующих с Запада, то есть от стран потенциального противника. В США очень мало озабочены тем, что происходит с курсом доллара по отношению к рублю. А вот в России очень много волнуются по поводу того, что происходит с курсом доллара. Вот простейший пример, почему мы зависим от мирового рынка.

У нас есть возможности для того, чтобы изменить эту ситуацию, чтобы угроза мирового кризиса не стала страшной угрозой для России. Но для этого нам нужна другая модель финансовой и экономической политики. Нужны серьезные меры в этой сфере. Мне кажется очень важным, чтобы каждый из радиослушателей не просто говорил: вот тут никто ничего не может предложить, альтернатив нет, поэтому пусть будет как есть, пусть не все делается так, как нам хотелось бы, но ничего другого все равно нет, не надо ничего менять, как бы не стало хуже. Этот лейтмотив на меня действует угнетающе и одновременно раздражающе. Потому что альтернатива есть.

Эта альтернатива предполагает предотвращение углубления финансиализации в России. Нам надо отказаться от нарастающей власти частных финансовых институтов в нашей стране. Это не обязательно огосударствление финансовой системы. Это прозрачность деятельности банков, общественный контроль за деятельностью банков и ограничение финансово-спекулятивного капитала, в том числе через налоговые механизмы и другие шаги. Это ограничение вывоза капитала или полный запрет вывоза капитала, если это не серьезные инвестиционные программы, которые помогают российской экономике. Не те, которые выгодны частному собственнику, мечтающему сбежать со своим капиталом в оффшорную зону, наворовав или даже произведя что-то полезное в России. А те, которые выгодны для российских граждан, для прогресса российского производства, для развития нашей страны. Если вы делаете совместную программу, которая требует инвестиций с нашей стороны в мировые экономические процессы, тогда мы помогаем этот капитал инвестировать, его можно и должно будет превращать в евро и в доллары, и так далее. Но если вы хотите просто сбежать от налогообложения – здесь будут барьеры.

Третья мера – жесткое регулирование валютного курса. И не столько при помощи рыночных методов - выбросить валюту на рынок, не выбросить валюту на рынок, - а при помощи прямых государственных мер. И ограничение возможности обмена валюты. Все это выглядит жестко, и это будет жестко. Но это будет полезно для 99 % населения России и опасно для 1 % тех, кто сосредоточил в своих руках финансовые ресурсы, тех, кто ими спекулирует, тех, кто пытается вывозить и вывозит эти деньги за рубеж, вот для них все, что я говорю, это страшно, это угроза, это ножом по горлу. Вот такие выводы напрашиваются в связи с 10-летним юбилеем мирового финансового кризиса.

Вкладывайте деньги в развитие самих себя и в общественные дела. Тратьте деньги на общественно полезные, нужные всем проекты. Или, как минимум, на свое образование, здоровье и так далее. И здесь надеяться на то, что, вложив в евро или в доллары, вы спасете себя на будущее, не приходится.