Премия Рунета-2020
Новосибирск
-3°
Boom metrics
Общество4 июня 2020 22:00

Как внук судьи стал террористом: интервью с боевиком, обстрелявшим здание ФСБ в Дербенте

Он экстерном окончил школу, им гордились родные, тренер по вольной борьбе и младший брат. Но все круто изменилось на пятом курсе юрфака [эксклюзив kp.ru]
Один из дербентских боевиков раскаялся и готовится к выходу на волю.

Один из дербентских боевиков раскаялся и готовится к выходу на волю.

Фото: Виктория МИНАЕВА

Фахрудин Тахмезов - в прошлом представитель золотой молодежи Дагестана, городской чемпион по вольной борьбе, без пяти минут юрист. А сейчас - заключенный колонии строгого режима в Сибири, террорист, чье имя внесено властями в экстремистский список. В августе он выйдет на волю и начнет жить среди нас.

Тахмезов отсидел почти девять лет за вымогательство, проникновение в жилище, угон, незаконный оборот оружия, посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов и бандитизм.

Тахмезов отсидел почти девять лет за вымогательство, проникновение в жилище, угон, незаконный оборот оружия, посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов и бандитизм.

Фото: Виктория МИНАЕВА

Бывший боевик мнет в руках зэковскую фуражку, отвечает на вопросы медленно, с долгими паузами. Выцветшая бирка «Тахмезов Ф. Ф., 3-й отряд» говорит за своего хозяина: в тюрьме тот давно. Так давно, что привык никуда не торопиться. Это тогда, девять лет назад, он мчался как угорелый на машине по родному Дербенту. Уходил от силовиков. А сейчас, когда время тянется как кисель, он неспешно и выборочно рассказывает нам свою историю. Норовит увильнуть от неудобного вопроса. И скорее не нам - журналистам - а себе пытается объяснить, почему его потянуло в лес к боевикам. Зачем он поломал свою жизнь. И что понял за девять лет, проведенных на зоне.

Фахрудин Тахмезов мог стать юристом, нотариусом, судьей, но пошел по другой дорожке - в лес к боевикам.

Фахрудин Тахмезов мог стать юристом, нотариусом, судьей, но пошел по другой дорожке - в лес к боевикам.

Фото: Виктория МИНАЕВА

СТРОГИЙ ПАПА «ЗОЛОТОГО» МАЛЬЧИКА

- У меня вообще состоятельная семья - династия, известные в Дербенте люди. Дедушка и отец - юристы. Свой бизнес. Папа - нотариус. Мама - психолог. В Дербенте у нас большой дом с красивым садом - айва, яблоки, груши растут, инжир. Нас двое в семье, я и младший брат, погодки. Отец строгий, конечно. Учиться заставлял. А хотелось заниматься спортом. Я увлекался вольной борьбой, в 12 - 13 лет даже занимал призовые места на городских соревнованиях, золотые медали были. Спорт мне нравился, потом были бои без правил. В 15 лет поступил в ДГУ на юрфак.

Колония строгого режима, где отбывает наказание Тахмезов.

Колония строгого режима, где отбывает наказание Тахмезов.

Фото: Виктория МИНАЕВА

- Вундеркинд, что ли?

- Ну почему вундеркинд? Четверки в аттестате были. У нас, в Дагестане, оканчивать школу пораньше - обычное явление (когда Тахмезов учился в выпускных классах экстерном, вместе с ним досрочно сдавали экзамены 2000 выпускников Дагестана. - Прим. ред.). Хотя не знаю, как сейчас. В общем, родители хотели, и я пошел учиться на юриста, на платное отделение. Я не один там такой малолетний был. Нас было много. Кто на юрфаке, кто на экономическом учился. По идее, я должен был быстрее повзрослеть и унаследовать нотариальный бизнес семьи. Нормально, в принципе, учился. Пока не попал в розыск. Мне было 19 лет.

- За что?

- Просто помог одному человеку знакомому. Я не знал, чем он занимается. Квартиру ему снял.

О жизни в лагере боевиков Фахрудин рассказывает неохотно.

О жизни в лагере боевиков Фахрудин рассказывает неохотно.

Фото: Виктория МИНАЕВА

ИЗ УНИВЕРСИТЕТА - В ЛАГЕРЬ БОЕВИКОВ

- Этот человек был в бегах? Террорист?

- Мы жили на одной улице. Он попросил снять квартиру, дал денег, я его привел к другому своему знакомому. Если бы знал, что у него проблемы, поступил бы по-другому. В общем, человека, которому я квартиру снял, потом убили (оказался террористом. - Прим. ред.). А меня начали искать, домой приходить. Я уехал из Дербента, бегал по всему Дагестану, менял города - Каспийск, Махачкала. Отец говорил: «Давай придем в милицию, поговорим, нормально все будет». Но я думал, меня посадят как пособника. Я не верил.

- За что, если «просто квартиру снял»?

- Узнал, что прохожу по статье «Участие в незаконном вооруженном формировании». Я же будущий юрист - читал, что это большой срок. И еще один человек был знакомый, который сказал: «Тебя точно посадят. Иди к нам, в наш лагерь, в лес, мы тебя спрячем». И я пошел. Жил в палатке, это где-то в километре от города. По ночам мы переодевались из камуфляжа в обычную одежду и спускались в город - за едой.

Проблемы с законом у Тахмезова начались в 19 лет.

Проблемы с законом у Тахмезова начались в 19 лет.

Фото: Виктория МИНАЕВА

- Грабили?

- Нет, покупали.

- А деньги откуда?

- Я не знаю, но деньги были. Четыре месяца мы так прожили.

- И была какая-то цель всего этого, так?

- Да, был план - обстрелять здание. Не прямо здание ФСБ, а сначала планировали просто что-то обстрелять.

- Вы же почти юрист, давайте называть вещи своими именами. Вы готовили террористический акт.

- Ну как бы да. Но убивать никого не собирались. Испугать хотели. Вот и все.

Террористу не дали отбывать наказание в своем регионе. Так боевик из Дагестана оказался в Сибири.

Террористу не дали отбывать наказание в своем регионе. Так боевик из Дагестана оказался в Сибири.

Фото: Виктория МИНАЕВА

«ТАК ЖЕ, КАК И ВСЕ»

Как только речь заходит о жизни Тахмезова в лесу, разговор не клеится. Экс-боевик фильтрует каждое слово. Ответ почти на все вопросы: «Не знаю», «Я случайно оказался там», «Мы же просто попугать». Не хочет рассказывать эту позорную часть биографии. Ведь лагерь, куда попал студент, был как рота боевиков. Бандиты упражнялись с оружием, проходили даже уроки сборки-разборки автоматов. На ночь выставляли караульного. Ни телефона, ни ноутбука - техника была запрещена, по ней могли вычислить.

Курировал лагерь известный полевой командир Шериф Ахмедов. Он считался лучшим подрывником среди террористов, только в Дербенте под его руководством было совершено более 20 терактов. Подрывы автобусов с пограничниками, теракт в синагоге, взрывы в супермаркетах и торговых центрах. А над самим Ахмедовым стояла фигура еще крупнее - Абу Сейф, один из главарей запрещенной в России террористической группировки «Исламское государство» (ИГ), ныне уже убитый.

Заключенные исправительной колонии № 18.

Заключенные исправительной колонии № 18.

Фото: Виктория МИНАЕВА

- У вас же на вере все было замешано? Считали это джихадом? Насколько вы вообще религиозный человек?

Тахмезов долго молчит. Потом аккуратно отвечает:

- Так же, как и все. Молюсь, пощусь, не пью, не курю.

Но не так же, как и все. Не так же.

ПРОВАЛИВШИЙСЯ ПЛАН

В университете Тахмезов продвигался к диплому. Сам признается, что его, пропавшего из вуза, все равно переводили на следующий курс. А он вместо конспектов готовил теракт. План был такой.

Первая задача - угнать машину. Вторая - обстрелять здание ФСБ. Третья - уехать из города. И строить следующие планы.

- Машину взяли у таксиста на окраине города. Он, молодой парень, растерялся или испугался, но даже не сопротивлялся. И мы его не тронули. Жалко его было. Взяли машину и его телефон. Я сказал: «Машину заберешь потом, в городе будет стоять». Всего нас участвовало трое. Мы поехали к ФСБ. Стали стрелять. В нас - тоже. Одного из нас убили, меня ранили в ногу. Потом - погоня. Мы попытались вырваться из города. Но нас уже ждали на дороге, знали номер машины. Тогда мы (с Тахмезовым был еще один боевик. - Прим. ред.) высадились возле первого попавшегося частного дома. И нас там заблокировали.

Всего в Новосибирской области по террористическим статьям отбывают наказание 16 человек.

Всего в Новосибирской области по террористическим статьям отбывают наказание 16 человек.

Фото: Виктория МИНАЕВА

- Кто вас туда пустил?

- Ну, там в доме женщина была. Попросили ее выйти. Она ушла. А мы зашли внутрь. Отстреливались. Там в доме телефон был, я отца набрал. Сказал, что меня окружили. Приехал папа, родственники. Просили сдаться. Я боялся, что убьют. Просил договориться. Отец тогда зашел в дом за мной, сказал: «Нормально все будет, пошли». Тогда не ругался. Потом, конечно, я получил от него. Он сказал, что позорю семью, что они доверяли мне, а я… Он говорил: «Как так? У нас такая семья, а ты такое делаешь!»

- И действительно, как так? Зачем?

- Молодой был, я не знаю. Сейчас сам думаю об этих вещах и не знаю ответа. Зачем я так сделал?

- А с какого момента все пошло не так? С какой встречи?

- Вот когда помог с квартирой - и все пошло не так. Не надо было этого делать!

Через два с половиной месяца Тахмезов вернется домой - в Дербент.

Через два с половиной месяца Тахмезов вернется домой - в Дербент.

Фото: Виктория МИНАЕВА

Последний раз Тахмезов видел отца и мать почти шесть лет назад - на суде. Есть негласное правило: террористам не дают отбывать наказание в своем регионе, вот дербентского боевика и отправили на зону в Сибирь. Но все мысли его остались там, в Дагестане. Он мечтает увидеть, как цветут деревья в саду родительского дома, отобедать хинкали и обнять мать.

- Мне осталось 80 дней. Приеду в Дербент и буду просить прощения у отца, - обещает Фахрудин Тахмезов. Говорит это с тяжелыми паузами. Символично за окном начинает играть колокольный звон - на территории колонии стоит православный храм. Мечеть, кстати, тоже обещают построить. - У младшего брата уже семья: двое детей, он женился, работает. Я тоже хочу работу найти... Жалею о том, что делал. Я не хотел, но делал. Если бы можно было вернуть все, я бы просто продолжил учиться. Прежде чем что-то делать, надо думать сначала. Чтобы потом не жалеть, как я.

ЗВОНОК ОТЦУ

«Папа, меня окружили, тут бэтээры!»

Фирудин Тахмезов, отец осужденного:

- С чего все началось? Не знаю. Нормальный человек был, как все. Дома есть его медали - спортом занимался, грамоты какие-то. У нас в роду никогда такого не было. Он же внук судьи! Отец мой работал председателем суда, потом - нотариусом, я 12 лет уже работаю нотариусом.

Фахрудин - наверное, как и многие мальчишки - в детстве говорил, что хочет стать полицейским! Но видите, получилось как-то все по-другому. Ввязался в компанию, вовлекли. Я не заметил. Снял квартиру - кажется, однокласснику. И появились к нему вопросы. Потом летом он мне сказал: «В Москву поеду поработать». Наши часто ездят - обычная история. Сначала ничего не насторожило. Но он долго был не на связи. Появились догадки, что что-то странное творится.

- Я раскаялся, - уверяет заключенный.

- Я раскаялся, - уверяет заключенный.

Фото: Виктория МИНАЕВА

На тот момент у нас многие были с бандитами связаны. Но все были удивлены, что именно Фахрудин попал к ним. Я поверил, только когда он мне позвонил. Я в это время ехал в поезде по работе в Самару. И вот звонок, чужой номер: «Папа, меня окружили, тут бэтээры». Я на первой же станции сошел с поезда, поймал такси, вернулся обратно домой. Когда приехал к тому дому, где он засел, его уже сутки в кольце держали. Выходить не хотел. Потому что стыдно было. Я и мой брат, дядя Фахрудина, зашли за ним. Он уже не понимал происходящего, много крови потерял. В общем, вывели его. Он говорил: «Папа, прости». Думаю, в тот момент он осознал, что наделал.

- И вы простите?

- Я думаю, он раскаялся. А про прощение... Сын же. Конечно не отвернусь. Я сам за ним хочу поехать в Новосибирск, привезти его сюда. Он обещает: буду работать, не подведу. Сейчас уже и время другое, таких моментов, как были тогда, нет. Жизнь другая, более мирная. Главное, чтобы он нашел в ней место.

КОММЕНТАРИЙ ЭКСПЕРТА

«Экстремизм перешел в онлайн»

Сергей ЧУДИНОВ, доцент Сибирского государственного университета телекоммуникаций и информатики, кандидат философских наук, автор научных монографий «Терроризм смертников: проблемы научно-философского осмысления» и «Экстремизм в глобальном обществе риска»:

- Во многих регионах далеко не худшая молодежь попадала под влияние боевиков, попадает и до сих пор. Причем - и мыслящая молодежь, и с хорошим образованием, из благополучных семей. У человека есть большие социальные возможности, но ему чего-то не хватает в жизни. Для молодежи поиск смысла жизни на первом месте. Не столько даже материальные ценности важны. И видимо, молодым людям кажется, что в подобном есть некая романтика. Поскольку экстремизм сейчас перешел в сферу онлайн и пропаганда идет через соцсети, надо обращать внимание, на какие сообщества молодые люди подписаны. Хотя на подозрительных сайтах может и не быть открытых призывов к насилию. Администраторы избегают этого, чтобы сообщества не забанили.

К ЧИТАТЕЛЯМ

Если вы стали очевидцем ЧП или чего-то необычного, сообщите об этом в редакцию:

Редакция: (383) 289-91-00

Viber/WhatsApp: 8-923-145-11-03

Почта: kp.nsk@phkp.ru