Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+7°
Boom metrics
Спорт9 апреля 2020 9:10

Ирина Винер - о тренировках на карантине: «Если бы девочек выгнали с базы из-за коронавируса, они могли бы погибнуть от депрессии»

Главный человек в художественной гимнастике рассказала, как ее воспитанницы живут на карантине в Новогорске
Ирина Винер-Усманова рассказала, как ей удалось отстоять своих девочек

Ирина Винер-Усманова рассказала, как ей удалось отстоять своих девочек

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

Неделю назад на единственной действующей в России спортивной базе в Новогорске случилось ЧП: тесты на коронавирус у одного атлета и у одного тренера дали положительный результат. Всех спортсменов экстренно распустили на самоизоляцию. И только сборная России по художественной гимнастике наотрез отказалась покидать базу.

Заслуженный тренер Ирина Винер-Усманова в прямом эфире радио «Комсомольская правда» в программе Арины Шараповой «Кто ходит в гости по утрам» рассказала, как ей удалось отстоять своих девочек.

- Ирина Александровна, как вам удалось защитить свой вид спорта?

- Мне приходилось доказывать почти на уровне руководителей правительства о том, что мы, именно художественная гимнастика, тренируемся постоянно. Многие поколения наших девочек находятся на Учебно-тренировочной базе Новогорск, причем постоянно. Они уезжают только на Новый год, на четыре-пять дней. Все остальное время они здесь, Новогорск – их дом. Убирать их с базы и закрывать эту базу сейчас равносильно смерти, само собой спортивной смерти. Они бы остались без врачебного надзора, без тренировок, они могли бы погибнуть – просто от депрессии. Они же как мимозы: выйдя в эту жизнь, в эту Гиену огненную, которая сейчас развернулась вокруг нас, они могли бы не выжить.

- Как вы узнали про коронавирус на базе в Новогорске?

- К нам туда заехало еще две команды по другим видам спорта. И тесты на коронавирус, которые взяли уже после того как эти команды заселились в Новогорске, показали, что есть случай заражения. И тогда нам всем сказали: уезжайте! Ответила: никогда!

- И что вы сделали?

- Мы закрылись в отдельном здании, в каждом номере было по одному человеку. Девочки индивидуально в своих комнатах занимались хореографией, физической подготовкой. И вот вчера пришла огромная радость – результаты второго тестирования. Выяснилось, что все живы, здоровы, все нормально, ни у кого ничего не выявлено, ни у детей, ни у взрослых, ни у тренеров, ни у обслуживающего персонала - всего 35 человек. Ведь персонал же тоже запрет с командой – повара, уборщики, все-все живут на базе и не входят из здания. И такой серьезный режим самоизоляции дал нам положительный результат. Теперь мы можем приступать к полноценным тренировкам.

Закрыть эту базу сейчас равносильно смерти

Закрыть эту базу сейчас равносильно смерти

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

- Придется наверстывать те дни, что вы потеряли?

- Придется прежде всего восстанавливаться психологически. У детей началась депрессия без тренировок. Если доменную печь останавливают, чтобы ее завести нужны многие-многие месяцы. А у нас – это именно «доменная печь», у каждой девочки в сборной серьезная нагрузка, привыкание к ней возникает и физическое и моральное. Мы должны это поддерживать. Иначе возникает проблемы. Ведь вирус имеет прежде всего информационный характер в первую очередь, а не патогенный.

- Информационный?

- Я слушаю многие лекции и вижу, что депрессионное состояние дает намного больше шансов заразиться.

- Психология – это определяющее в спортивной гимнастике?

- 60-70 процентов от результата. Словом можно убить. Словом можно спасти. Словом можно полки за собой повести… Я в это свято верю. И поэтому я всегда разговариваю со спортсменами, со своими детьми. Иногда жестко, иногда наоборот очень мягко.

- Очень много вопросов об Александре Солдатовой. Как у нее дела? Любят ее.

- Я ее тоже очень-очень люблю. Я ее знала еще маленькой 11-летней девочкой и сразу запомнила, и сразу поняла – она будет звездой. Так и получилось. Она необычная, она пластичная, она красивая, выразительная. Прекрасная гимнастка! Но, как и у многих наших больших спортсменок, были проблемы с питанием. Природа. Есть такой слово – генетика. Сложно бороться с той конституцией, которая заложена в генах. Она одно время стала прибавлять в весе и очень переживала от этого, страдала, худела, появились травмы. Все это психология, конечно. Много было назначено лечений, много было клиник, но сейчас мы нашли серьезную клинику и врача, который ей помогает. Но как ни парадоксально, нынешняя ситуация, то, что Олимпиада отложена на год, может быть на руку этой девочке?

Многие поколения наших девочек находятся на Учебно-тренировочной базе Новогорск, причем постоянно. Они уезжают только на Новый год. Фото: Владимир Гердо/ТАСС

Многие поколения наших девочек находятся на Учебно-тренировочной базе Новогорск, причем постоянно. Они уезжают только на Новый год. Фото: Владимир Гердо/ТАСС

- Она восстановится?

- Она выходит в форму. Она выступала на чемпионате России, и зал был восхищен ее выступлением под музыку «Мама». Мы очень много работали над этим выступлением в свое время, создавали образ, я объясняла ей, и было нелегко. Но упражнение получилось восхитительно.

- Олимпиаду перенесли на год. У вас уже есть план подготовки, понимание где будете выступать?

- Ничего мы не знаем. У нас все соревнования были отменены. Но у меня было предчувствие, что так может случиться, и я с марта отказалась от всех соревнований – и в Италии, и в Чехии, и в Киеве, и везде-везде.

- Еще до карантина?

- Да. Все удивились: почему? зачем? А у меня было предчувствие. И когда мы потом в Минсопрта заполняли бумаги, кто где был в последние две недели, оказалось, что мы два месяца уже никуда не ездим. Чувство самосохранения сработало.

- Можно бытовой вопрос? Вы закупили, например, себе продуктов перед карантином?

- Да, уже давно. Еще в конце февраля-начале марта. Надо мной подшучивали и не верили мне. Но у меня есть какое-то шестое чувство, которое срабатывает в такие моменты.

- Интуиция?

- Или жизненный опыт. Позавчера было Благовещение, а птицы для меня – это очень важный знак. Всегда, когда у меня идут соревнования или когда мне надо задать важный вопрос, я выхожу на улицу, и если пролетает птица – это для меня очень и очень хороший знак.