СССР падал столько, сколько существовал

У здания сберегательной кассы, 1990 год. Фото Бориса Кавашкина /Фотохроника ТАСС/

Шестьдесят лет назад великий Василий Шукшин снял свою первую работу – дипломную короткометражку «Из Лебяжьего сообщают». Опросы показывают: чем дальше, тем больше россияне тоскуют об СССР. Такая страна была прекрасная, все для человека. А как Советы выглядели глазами людей, живших внутри бесконечной по географии и казавшейся вечной империи? Помните, отрицательный герой фильма «Берегись автомобиля» в сердцах восклицает, «когда же все это кончится», имея в виду, конечно, Советский Союз. На что получает ответ: «Никогда. Кстати, а что ты имеешь в виду»? Ответ был совершенно искренним. В 1960-е еще были живы люди, родившиеся при царе, СССР был государством «новым», но – на века, это же государство «нового типа». Поэтому «отдельные недостатки», о которых писала советская пресса, современникам казались вовсе не недостатками, а проблемами, и не отдельными, а многочисленными – с ними жить вечно! Об этом, собственно, и первый фильм Шукшина.

Василий Шукшин в фильме «Из Лебяжьего сообщают».

Фото: YouTube

Практически все действие короткометражки проходит в приемной и в кабинете секретаря райкома. И практически все оно заключается в том, что люди пытаются добиться прав и ресурсов для того, чтобы делать свою работу. Они не ратуют за свой карман, выполнить бы план. Им самим вообще ничего не нужно: это идеальные люди-функции, работающие ради общего блага. Но работа занимает относительно немного времени. Главное – «достать»: горючее, моторы, насосы и много чего другого, что требуется для уборки урожая. Купить ничего этого нельзя. Нет такого магазина, чтобы пришел, а там насосы. Все – на государственных складах и все выдается бесплатно, ура, коммунизм. Но на склады дорожку надо знать. Подход к людям иметь. Где партийный, а чаще – личный. И вот «выбивают», «достают», и так всю картину.

Плановая экономика очевидно не работала от слова «никак». Плановая экономика существовала в практически идеальных условиях. Я разумею людей, советских людей, которые готовы были работать за почетные грамоты и переходящие красные знамена. Золотые медали бы делать из такого народа. И тем не менее, несмотря на колоссальную лояльность, на огромный кредит доверия – плановой экономики как бы и не существовало. Ну посудите сами. Вы говорите, что мы должны произвести столько-то тонн зерна. Но ничего для этого не даете. Хорошо, мы достали и все-таки произвели. Теперь мы идем в магазин, а там ничего нет. Как так? Мы произвели, все произвели, а ничего нет. Куда же все делось? «Вот из-за таких как вы, товарищ Новосельцев, и происходят перебои с товарами». Валили все на несознательных. Вы, товарищи, хорошие, вы план выполнили. А вот другие не выполнили. От этого и вы страдаете. Ради борьбы с «несознательными» была построена целая пропагандистская и даже отчасти репрессивная машина. Журнал «Крокодил» существовал ради этого. Дружинники. Система участковых милиционеров. Институт собраний трудового коллектива с правом общественного порицания. А товаров становилось все меньше и меньше. Когда Шукшин снимал свой фильм, еще хоть продукты были в относительном изобилии. К 1980-му году не станет и их. Не иначе, товарищ Новосельцев виноват.

Труженики комбината у "Молнии" празднуют выполнения плана, Горьковская область, 1976 год. Фото Войтенко Владимир/Фотохроника ТАСС

Шукшин в картине – и режиссер, и сценарист, и главную роль играет, отвечает, стало быть, за все. И уместен вопрос: а может, это антисоветская картина? То есть лживая. Нет. Это – обычный фильм в духе социалистического реализма. Трудности есть, но справляемся, преодолеваем. Советы полагали, что критика быть должна, что она помогает строить и жить, вскрывать проблемы. Поэтому, по сравнению с какой-нибудь Северной Кореей, у нас, конечно, свобода слова была почти ничем не ограниченная. К пользе ли это пошло? Не озлобило ли людей, которые и сами видели трудности, а через кино и ТВ понимали, что зрение их не обманывает? Хороший вопрос, на который нет ответа. Режимы на Кубе и в Северной Корее вольностей не позволяют, и до сих пор существуют. Отсюда, наверное, мораль – честность сыграла с Советами неважную шутку.

Знаю, что читатели в комментариях напишут под этим текстом. Все было для человека – и я даже отчасти соглашусь. Никогда в России за всю ее историю так не носились с забулдыгами, прогульщиками и бракоделами. Брали на буксир, прививали, говоря современным языком, лучшие практики. Вникали в их семейные и личные трудности. Миллионы фильмов опять же про то, что да, человек пропащий, но виноват не он, а обстоятельства. В финале – перековался. Хорошо ли это? Наверное, да, всякий человек ценен и у всякого в самом деле есть «обстоятельства». Вот только к финалу существования СССР увлеклись. На буксир отстающих брали, а о передовиках, об ученых, врачах, учителях – как-то подзабыли. Тебе квартиру от завода, а тебе, учитель, почетную грамоту. В результате страна все больше напоминала какой-то лагерь по перевоспитанию, и первые незаметно стали последними. В сталинские годы если профессор – так у него квартира с раздвижными дверями, балкон с видом на Кремль и потолки в два его роста, а что такое профессор в 1980-х? Жалкое существо, пресмыкающееся перед директором магазина.

Заседание группы качества трубоэлектросварочного стана, 1987 год. Фото Семехин Анатолий/Фотохроника ТАСС

Еще напишете, что мороженое было вкусное (это правда), что путевки бесплатные (но по очереди и унижаться в месткоме приходилось), что были уверены в завтрашнем дне (это так), что кружки везде для детей (тоже правда). Что же получается? Не по средствам жили слегка. Кружки, санатории – все это замечательно, но кто платит за банкет, если экономика не работает?

В позднее советское время страна села на нефтяную иглу. Стали экспортировать нефть и приобретать на них нехитрые импортные товары. Зубную пасту «Сингал», детское питание «Фрутолино», индийскую жвачку и подобное. То, что могли бы сделать сами. Это был роковой шаг, от последствий которого мы не избавились до сих пор.

ЕЩЕ МНЕНИЕ

Где жить лучше: в СССР или в сегодняшней России?

Чем нам запомнился Союз нерушимый? Очередями за колбасой и пустыми полками? Или ударными пятилетками и стабильной зарплатой? Об этом на Радио «КП» поспорили публицист Герман Пятов и журналист Максим Шевченко (подробности)